Почему-то вспомнилась эта давняя история. Назвать ее "бояном" не поворачивается язык. Авторский эмоциональный текст взрывает мозг и остро напоминает о бренности всего сущего. Может быть конкретный сценарий развития событий далек от контекста нашей диггерской тематики, но от "бытовухи" не застрахован никто.
Баранина под чесночным соусом
Разместил 29.12.2011 Константин
Прямо не знаю, как начать. Что-то мудрое изречь, типа- век живи и так далее. Можно что нибудь мутно-философическое о хрупкости человеческой жизни и непостижимости Промысла Божьего. Или о том, как можно лажануться и влететь на ровном месте, если верить людям на слово, отвергая при этом очевидное, каким невероятным оно бы не казалось. На самом же деле история это очень грустная и печальная, из той категории, что запоминаются потом на всю жизнь.
Время 14-08. Передает нам диспетчер вызов. “Ребенок 12 лет. Умирает. Вызывает мать”. На такие вызова бригады несутся к машине, снося по пути всех встречных. Повод редкий, слава богу. Чаще всего ничего серьезного на месте не находится, либо обморок, либо судорожный припадок или просто истерика. Но поскольку заранее знать ничего нельзя, на детские вызова с подобным поводом едут всегда с максимальной скоростью. Район-центр города, до адреса, если по компасу, от станции метров 500. Сели, газанули, выскочили. Чемоданы в руки-полный комплект.Подъезд открыт, дверь блокирована обломком кирпича, второй этаж. Минуты 4, не больше.
Любой осмотр пациента начинается со сбора анамнеза. Прибывающая на вызов скорая всегда обращает, еще не добравшись до тела клиента, на детали обстановки. Один вид входной двери уже многое может рассказать о ее хозяине. Прихожая- мебель, обувь, одежда на вешалке, ремонт, его качество, примерная стоимость и уместность. Мебель в комнате, бытовая техника и их расположение в плане эргономичности, пол, люстры, книги, если есть и какие. Наличие пыли и вообще признаки регулярной уборки. Домашние животные и их поведение. С этой точки зрения зрения врачу скорой проще, чем врачу приемного отделения или терапевту на приеме. Мы видим своего клиента в его естественной среде обитания, которая сама по себе очень многое может о нем рассказать.
Дом старый, кирпичный. Но ремонт хороший, все чистенько и на редкость очень уютно. Ребенок лежит на диване на руках у родителей. Мокрая, завернутая в полотенце, надо думать, достали из ванны.
Зрачки широкие, дыхания нет, сердцебиения тоже. Не обманули. Вид у родителей очень приличный. Внешне даже симпатичные, не смотря на ситуацию. Трезвые (эта деталь отмечается машинально всегда).
В таких случаях мы работаем как прапорщики из известного анекдота, сначала трясем, потом спрашиваем. Тело на пол. Реанимация. Детей качают начинают всегда, независимо от предположительных сроков наступления смерти. ЭКГ-прямая линия. Работаем, схема известная.
“Мама, на кухню, папа, рассказывайте, что случилось”. Мама вся колотится, в слезах, голос захлебывается. Поэтому как источник для быстрого извлечения полезной информации отвергается сразу. И удаляется с глаз долой, чтобы не видела, что сейчас с ее ребенком делать будем.
Выясняется. Пришла мама домой и обнаружила девочку в ванной лежащей лицом вниз. Нет, у нас душевая кабинка, отверстие закрыто не было. Вода лилась. В легких при ИВЛ тоже не хлюпает. Нет, ничем не болела, только простудные.
От чего может здоровый явно любимый и ухоженный ребенок внезапно умереть в свои 12 лет? В топе обычно значатся алкоголь, наркотики и суицид.
Слава богу, на бестактные вопросы папа не начинает возмущенно хлопать крыльями, да как вы смеете такое спрашивать, а сквозь льющиеся слезы, отвечает строго по делу. Нет, запаха не замечали, нет, ни с кем не конфликтовала, в школе хорошо училась, отличница. Мальчики? Не слышали. Болтает иногда по телефону с одноклассниками. На улице поздно не гуляет, да и некогда, свободного времени нет особенно. Но хотя девочка она скрытная, особо делиться не любит. На дискотеку новогоднюю в школу сегодня собиралась. Мама поэтому специально пораньше с работы пришла, помочь собраться, глазки там подкрасить. Поскольку ребенок из душа осмотреть было просто. Следов инъекций нет, запаха алкоголя в выдыхаемом из эндотрахеальной трубки тоже нет, хотя какой-то непонятный запах… Мы втроем принюхались. Сладковатый какой-то, хз что такое. Следов рвоты в ванной комнате нет. Видимых травм на теле нет.
Время идет, а по прежнему эффекта от реанимации нет, на ЭКГ-прямая линия. А вот это уже немного странно, хотя и работало на нашу первоначальную версию, подтверждения которой мы поначалу никак не могли добиться.
Была одна вещь, на которую мы все трое обратили внимание, параллельно пытаясь прояснить ее у отца ребенка, но ясности никакой не получили.
Подозрение, что не все так просто, возникло сразу. Каким должен быть труп по цвету? Бледный или бледно-синеватый. Или совсем синеватый, в зависимости от причины смерти. Когда я вошел в квартиру и глянул на тело, то еще подумал “фигня, обморок в ванной”. Потому что тело, лежащее на руках у родителей было розовым. Да, конечно, это был не тот цвет, который имели все извлеченные покойники из гаражей, автомобилей и частных домов с печным отоплением. Тем не менее, мучительный вопрос “Почему уши розовые?” плавал всю дорогу, пока мы качали детеныша, постоянно. Так может выглядеть только труп, умерший от отравления угарным газом. Вот только откуда он взялся, блин, на втором этаже жилого многоквартирного дома в достаточной для смерти концентрации?
Плита у вас газовая? Плита новая, и газ был перекрыт, всегда перекрываем, когда не готовим. А вы пришли, газ горел? Сходил, посмотрел. Выключен, перекрыт. А колонка для горячей воды? У нас колонка хорошая, фирменная. Сами ставили? Да вы что, вызывали газовщиков. Вы пришли, она горела? Нет. Положение включено, но не горела. Значит газ мог идти? Вы что, там автомат, прекращается горение-прекращается подача газа. А вытяжка? Как раз две недели назад приходили, проверяли. Работает, сказали, хорошо. Да у нас у всего дома колонки стоят, все нормально. И мы своей регулярно пользуемся. Вода какая из душа лилась? Ну, уже тепловатая, даже, скорее, холодная. То есть колонка уже погасла? Какая разница, там автомат стоит. Бывает, сквозняком затушит. А раньше бывало, что после работы колонки кто-то себя плохо чувствовал? А соседи ничего такого не рассказывали? Вы пришли, эта форточка уже была открыта, или это вы ее открыли? Ноль.
Все это на фоне продолжающихся реанимационных мероприятий и опросов по другим темам. Хрень какая-то. Но труп-то необычно розовый. А если учесть, что до прихода мамы домой тело ребенка лежало на животе, то и пятна, розовые, но на груди и животе обычной для такого дела конфигурации имеются, если пристально вглядываться. И кожа на кистях и стопах сморщенная от длительного пребывая в воде. Полежало тело до прибытия в воде и долго. Катетер в вену поставили-кровь светлая. Кто-то явно был либо не в курсе обстановки, либо откровенно тупил в данной ситуации. Атавизм, как говорил Преображенский. Место идиота, к сожалению, выяснилось достаточно быстро.
28-я минута реанимационных мероприятий. Эффекта-ноль. Я окно открою, говорит Наташа, Ф2 по боевому расписанию. Открыла, села ни диван. Я поднял глаза. Где адреналин? Ребята, подождите, что-то мне хреново, по-моему, я сейчас вырублюсь. Блять, сказал Коля, Ф1, мне тоже уже минут пять, как хреново, чувство такое, что сдохну через минуту. “Вы как себя чувствуете?” это уже к папе Наташа. Вроде бы. Я в непривычно мутной голове, не понимающе, с чего бы так тяжело качать, ведь не дядька 120-ти килограммовый по руками, а сил нет, одышка какая-то, в голове пульсирует… Свет какой-то яркий, в ушах шум. Бригада уставилась друг на друга, уже зная, что ответит вдруг притихший в углу комнаты папа. Патамушта дебилы, бля. И я их предводитель, баран с ушами. Выкупились на мертвого ребенка и бдительность потеряли. “Чего-то хреново мне. Уши заложило, в глазах зайчики, ноги ватные” тихо сказал папа.
“ГАЗ!!!” или заорали или прошептали мы хором. Вот теперь наступила окончательная ясность. “Валим отсюда все, быстро!”. Папе. Хватайте свою жену и быстро на улицу. “Так ведь не пахнет газом!”. “Пофигу, потом разберемся. Линяем, быстро, пока мы тут штабелями все не попадали!”. Мама на кухне сидела на табуретке, положив лицо на сложенные на кухонном столе руки. С трудом открыла непонимающие глаза. Коля, не церемонясь, взбодрил ее парой оплеух и швырнул на руки мужу. На улицу!
Эвакуация произошла образцово, хотя в деталях при последующей реконструкции мы все трое путались в обстоятельствах. Отключили и смотали провода, собрали и вынесли чемоданы, куртки, папу с мамой, воющих от того, что стало ясно понятно, что уже ВСЕ, посадили их на лавочку возле подъезда . Я точно помню, как подпирал открытые окна диванными подушками и цветочными горшками, чтобы от сквозняка не закрылись, хотя Коля утверждает, что открывал окна именно он. Наташа ничего определенного не утверждала, кроме того, что за шиворот толкала папу ребенка вниз по лестнице и немного пришла в себя, сидя в реанимобиле с кислородной маской у лица. Потом протянула маску назад Коле. Именно он открыл кислород подышал сам и , слегка очухавшись, передал маску подошедшей, бледно-зеленой как зомби Наташе.
Я вообще никуда не ходил. Зачем. Не хочу, да и не дойду все равно. Выйдя из нехорошей квартиры, я просто лег на лестницу, расположенную напротив входной двери и ведущую на третий этаж , и прижался лбом к холодному железу перил. Хорошо то как. Ах да, угарный газ же тяжелее воздуха, поэтому я прополз еще на три ступеньки вверх. И закрыл глаза.
“ Основная моя ошибка-не поверил собственному чутью. И если были подозрения, значит исходить нужно было из того, что так оно все и есть. Раз подозреваешь, что отравление СО, значит и действовать надо было соответственно. Обманывать могут все, производители газовых колонок, уроды, что их монтировали, уроды, что проверяли исправность вытяжки. Врать может папаша, утверждающий, что эту систему кто-то проверял. А вот собственная “чуйка” не врет и диагноз она подсказала в первые 30 секунд нахождения в квартире. Мы полчаса пытались выяснить, откуда там мог взяться угарный газ. Хотя следовало этот вопрос отставить на потом, а подумать о том, что и тело ребенка, и мы все продолжаем находиться в той самом помещении и дышим той самой атмосферой, в которой один человек уже умер. Это все от клишированности мышления. Будь дело в деревне или на даче с печным отоплением. Но основная причина- это то, что клиент был ребенком.
Вот это рубануло по психике. У нас у всех есть дети, а у меня и Наташи-примерно такого-же возраста, как погибшая девочка. Прийти домой с работы и найти в ванной труп своего единственного ребенка… Нельзя требовать от медиков очень уж человеческого отношения к пациентам. Это все эмоции. Эмоции мешают работе мозга. Чем больше эмоций, тем вероятнее ошибка. Мертвых не вернешь, а моя нынешняя ошибка едва не погубила еще несколько человек. Мы уперлись рогом, пытаясь хоть что-то сделать и совсем забыли об осторожности. Должностные инструкции, вероятно, именно для таких вот балбесов и пишут. Пункт первый, прибыв на место вызова до начала работы убедиться в личной безопасности. Убедились? Скорее уж экспериментальным путем подтвердили первоначальный диагноз. Надо быть монстром, холодным, бездушным и рациональным. Пользы в итоге будет больше и сами целее останемся “
От резкой боли в лодыжке я открыл глаза. “Ты живой?” Пнувший меня Коля ухмылялся серым лицом. “Иди кислородом подыши, легче станет”. “Какой-то ты бледный”. “Ага, это ты свою морду лица еще не видел, иди, посмотрись. В МЧС надо звонить”. Я показал телефон, который держал в руке (надо же, когда успел достать). Вот как раз собирался. Звоним по списку. 101, 102, 103. Лежать по прежнему было значительно удобнее, чем стоять. “Алло, скорая помощь беспокоит. Примите сообщение о смерти. Ребенок, 12 лет. Отравление угарным газом. Не знаю, откуда. Нет, данных погибшей еще нет. Мать во дворе. Уточню, перезвоню”.
Во дворе я полюбовался на свою бело-салатовую физиономию, залез в кабину. Все-таки надо лечь. Башка звонкая и пустая. Из салона фельдшера мне протянули кислородный катетер с маской. Через пару минут стало полегче и в голове несколько прояснилось. Надо родителям дать подышать. Обойдутся, им, похоже, получше, чем нам. Ну да. Время в квартире провели практически одинаковое, но мы качали, честно качали практически 30 минут, что само по себе дело непростое. Значит и дышали интенсивнее.
Подъехала машина МЧС. Все, пойду, пообщаюсь. Вот не курил бы ты, доктор. А, говорю, хуже уже не будет.
К моему рассказу сотрудники МЧС отнеслись поначалу с изрядной долей скепсиса. Да ну, откуда? И ведь запаха же не было? Нет. А если бы газ был в такой концентрации, что потравились, то он и взорваться был должен. Вы же включали свою аппаратуру? Меня передернуло. Прикольно, мы включаем кардиограф и нас ровным слоем по стенам размазывает, выбрасывая некоторые фрагменты организмов в оконные и дверные проемы. Или что там с телами во время объемного взрыва происходит? Лучше уж тогда СО, по крайней мере, в гробу приличные лежали бы, розовенькие такие. Доктор, ну ведь не дровами же они там томят?
Ребята, говорю. Повторяюсь (мне становилось легче и я мог уже даже злиться). Не было запаха. Ни-ка-кого. А если у пятерых человек, находящихся в одном помещении, примерно в одно и тоже время появляется клиника отравления со сходными клиническими симптомами, плюс шестой находился в квартире раньше в виде трупа. Учитывая, что пищу мы там не принимали, воды не пили и клиника развилась быстро, то надо думать, что отравление это ингаляционное. Труп скорее розовый, а это может быть только в двух случаях. Либо угарный газ, либо цианид. Мое дело заподозрить, ваше разбираться, что там произошло и что за фактор Икс на нас всех подействовал. Вытяжка неисправная в квартире или враги народа что впрыснули в вентиляцию с целью дестабилизации обстановки. Не кипятитесь, доктор, уже идем, все сейчас проверим.
В кармане забренчал телефон. Звонили из родной конторы. “Николаевич, откуда вы взяли, что это угарный газ. Этого не может быть, это отравление бытовым газом, метаном. Вы поняли? Спорить не хотелось. ОК, говорю, вам оттуда, безусловно виднее. Говорите метан, значит метан. Ничего, что запаха не было? Когда данные на ребенка будут, нам в область надо звонить сообщать. Сейчас пойду, уточню. Я посмотрел на маму. Та рыдала на плече, видимо, подруги. Общаться с ней у меня никакого желания не было, что я ей скажу? Оттягивая неизбежный разговор, я опять закурил.
Из подъезда вышли пожарные. Очень серьезные. Один помахал в воздухе какой-то стекляшкой, видимо качественный тест. “ЦэО, доктор, положительный тест”.
Неужели ничего нельзя было сделать? Ничего, мама. Вы же видели, мы сами с вами пробыли бы там еще полчаса и также на ковре бы нас всех нашли. Угарный газ. Вот уже определился. Ой, женщина вытерла слезы, там же в соседней квартире маленький ребенок, надо всех в подъезде предупредить. Предупредят, не волнуйтесь. А я же две недели назад газовщиков вызывала, чтобы вентиляцию проверили. Я им говорила, что ребенок стал часто на головные боли жаловаться, а они мне-что вы нам голову дурите, женщина, проверили, все нормально у вас работает. Вот так она работает.
Постепенно съезжались машины различных служб. Опергруппа милиции, оперативный дежурный МЧС, прокуратура, “контора”. Количественное измерение уровня СО показало, что в “нашей” квартире, после проветривания через все открытые окна и дверь в течение 25 минут уровень СО превышал предельно допустимый в 4 раза. В квартире этажом выше по стояку-в 100. Двор наполнялся “эвакуированными”. Превышение СО было во всем подъезде.
Наташа нас всех спасла, глубокомысленно заявил Ф1. Это почему? Да потому, что женщине как-то не стыдно пожаловаться на недомогание. А были бы в бригаде одни мужики, вот хер бы кто признался друг-другу, что плохо стало. Так и качали бы до упора, пока не попадали. Не, говорю, там же все ясно было. Оставалось еще 2 минуты до тридцати. По протоколу. И ты бы бросил? ХЗ, говорю. И не факт, что у нас были эти две минуты. Прекратить реанимационные мероприятия ребенку, да в присутствии родителей тяжело. Особенно при отравлении СО. Труп розовенький, полное впечатление, что ребенок просто спит. Ты бы сходил, Коля, трубку эндотрахеальную из ребенка достал и катетер из вены. Неудобно так кидать. Уже сходил, пока ты с мамой общался, трубу достал, катетер вытащил, руку забинтовал. Розовая кровь, блин. До сих пор. На, минералки попей, пожарные угостили.
В деревнях часто в подобных случаях жильцов дома спасают кошки, Почуяв неладное, те бросаются на спящих хозяев, царапают и кусают, пока не разбудят. Будешь, Наташа, нашей почетной кошкой. Мяу, сказала та, улыбнувшись белыми губами из-под кислородной маски. С меня шоколадка. С моей рожи зелень практически уже сошла, осталась мертвенная такая бледность, прогулка по холодку явно пошла на пользу. Пойду с эвакуированными общаться. Отравленных среди них не обнаружилось, и то хорошо.
Тем временем превышение содержания СО обнаружили и в квартирах соседнего подъезда. Народу во дворе прибавилось.
Прошлым летом, сказала мне дама-майор из опергруппы, в первом подъезде был аналогичный случай. Приехал мужчина 35 лет с дачи, полез в душ мыться, там и помер. Нашли через две недели, по запаху дверь ломали. Тоже заключение было-отравление угарным газом.
Капитанов – майоров уже сменили сплошные полковники и прочие высокие начальники городских служб.
Я думаю, сказал мне знакомый майор из МЧС, когда я подошел к нему уточнить, можем мы, наконец, уже уезжать, и таки нет еще, что проблема была с вытяжкой. Колонка горела, а все продукты горения шуровали в квартиру, а не уходили по вытяжке. Потом концентрация кислорода снизилась и колонка погасла.
Потом меня допросила милиция (лови вашу тринадцатую потом по городу). Я расписался в протоколе, что “с моих слов записано верно и мною прочитано” и мы поехали на станцию заполнять сумку, докладывать своему начальству и отписываться.
Полдня еще потом слонялись как тени по вызовам, хорошо еще, что носилок не было. Я все никак не мог написать эту злосчастную карточку. То голова не варила, как следует. Старший врач уже под вечер вызвала в кабинет, чтобы призвать меня, наконец, к серьезному отношению к работе, но тут дали вызов “Деревня, год и три, ударился головой, без сознания, судороги” и мы опять умчались.
Мозги полностью на место стали часам к десяти вечера и до утра на глаза как будто пальцами кто давил. Будем считать, что отделались легким испугом.
В тот вечер на спидометре “крафтера” счетчик показал сто тысяч пробега.
В качестве вывода. Отравление угарным газом действительно страшная штука, хотя смерть достаточно легкая. Ничего не понимаешь, что с тобой происходит, просто вдруг наваливается резкая слабость, все мысли из головы улетучивается и остается одно желание-прилечь и закрыть глаза. Так вот в гаражах при включенных двигателях и засыпают. А если еще и алкоголь поверху. Страшное дело.
Взято из
блога доктора ТолстоноговаP.S. Комменты типа "Многа букаф, ниасилил" испортят карму комментирующего. Это действительно стоит прочитать до конца.
Вход
Регистрация
Галерея
FAQ
Поиск
