На южном склоне снег сошёл полностью и три фигуры с трудом поднимались именно там, мешая разноцветными бахилами чёрную раскисшую золу, добираясь до родного коричневого подзола. Знакомьтесь - звено визуальной и химической разведки 1917-го формирования резерва группировки сил ГО республики. Позывной звена для всех частот - "Карборунд". Позывные для внутризвеньевой связи - "Звеньевой", "Гордый" и "Звёздочка".
Звеньевой, поднимавшийся первым, оглянулся на пройденный путь, разглядел грязную борозду, оставшуюся от спуска на противоложном склоне поймы, бурый ручей с бледно-фиолетовым дном и Гордого, который, заняв акробатическую позу на склоне, протягивал Звёздочке пальмовый приклад. "Опять он ей помогает" Подумал Звеньевой. Но продолжил подъём. Быстро открывавшийся над склоном горизонт манил неизвестностью. Выбравшись наверх Звеньевой сразу увидел здание, которое было их целью. Массивный корпус сложной формы зиял красно-кирпичными ожогами. Кабанчик полностью обвалился по фронту прохождения волны избыточного давления. Наглядное пособие в натуральную величину. Не исключено, что оно ещё кому-нибудь понадобятся, ведь планета уже выздоравливает, подземные обогатительные фабрики и не болели. А с загнавшего себя в угол империализма, как кабанчик с корпуса, слетела маска гуманности, оставив оскал Зверя. Поджидая товарищей Звеньевой сделал снимок корпуса на стереоаппарат ЛПБ. Приблизились к зданию. Где-то вдали, со звуком разбивающегося стекла, ударилась о кирпичный завал отвалившаяся плитка. "Жив ещё корпус, приветствует нас. Ничего, родной, ты ещё познаешь радость общения с Советским Человеком." Пробормотал Звеньевой, скользя взглядом по квадратам окон. Привычка общаться с окружающим давно перестала быть привычкой, превращаясь в культ, которому жилось вольготно без присмотра из Сирта, новой столицы Советов. Достав планшет Звеньевой сверился с планом и уверенно повёл звено ко входу в Убежище, последнее на сегодня. Все входы, кроме одного, были доступны. Внизу ждали наглухо задраенные толстые двери. Обычное дело. На стук по паролю реакции нет. Тоже обычное дело. "Надо вызывать ретесредов."
"Карборунд" вызывает отряд "Гарт"! Высылайте звено малой механизации по ориентиру "Ручей"...
Будильником звена в очередной раз стал бодро пробирающийся по завалам БАТ. Красно-оранжевый богомол замер в нерешительности, пока не увидел световой сигнал звена, разрезавший пепельную ночь. Пневмовибраторы, привычно присосавшись к двери, довольно загудели, выбивая из двери горы бурой трухи...
Ровный спектр криптона разрезал угрюмый мрак. С первых шагов стало ясно, что этот мрак был и саваном. Силовики быстро пробежались по помещениям и молча ушли, за ними потянулись электрики, оставляя за собой гирлянды времянок. Когда вольфрам прожёг во мраке радужные тёплые дырочки, в Убежище потянулись все звенья, каждое искало что-то своё. Соляры, например, пошли пытаться разобрать на запчасти дизель. "Боже, что здесь было?" Похоже снова "Прилипала". Так прозвали оружейный вирус, о существовании которого стало известно только после начала Войны. Самый бесчеловечный зуб Зверя империализма.
Хотя иногда кажется, что он пришёл сюда сам, давно выжидая удобный момент, коим стала Война. Надо искать рабочий журнал старшего по сооружению, ещё один автограф многоликого "Прилипалы".
В начале шли стандартные записи, что-то шло хорошо, что-то не очень, всё стандартно, это для архивщиков и эксплОатационщиков. Дальше несколко записей, всё как в страшной книге - разные почерки, разные письменные принадлежности, некоторые из которых изначально не носили этой функции. Последние записи тяжело расшифровать, похоже писали уже в темноте.
"На место тех, которых удалось заманить за гермодверь пришли новые. Эти тоже, совсем недавно, были нашими друзьями и близкими, и помогали в устройстве ловушки ещё вчера."
"Баррикады не помогают. Они разносят всё в помещении, потом принимаются за баррикаду. Добираются до следующей комнаты и всё повторяется снова. Тяжело поверить, что человеческое тело способно на такое. Но в последнее время, когда комнат за спиной становится уже всё меньше - мне и самому хочется присоединиться к хору их завываний, когда поддаётся очередная баррикада."
"Мы уже не мы."
"Пять дней назад они добрались до дизеля. С тех пор мы во тьме."
"Вода кончилась."
"Часов больше нет. Но мне кажется, моя спина целую вечность подпирает остриё клина в последнем углу моей могилы."
"Наверное, мне уже чудится. Я услышал крик, такой же безумный, как и остальные, но осмысленный - "Никто отсюда не выйдет!" Примерно так. Теперь загудел дизель и часть вентиляции, но сквозняка из решёток нет. У меня заложило уши. Всем спокойной ночи!"
На этом записи в тетради, лежащей в том самом последнем углу треугольной комнаты, заканчивались. И, снова, ни мумий, ни тел, ни костей, никаких останков.
Ещё была надпись на стене, аккуратно выдолбленная в штукатурке.
"Людям нас никогда не найти,
Мы с ними играем в смертельные прятки.
И видим, как плоть разрывают клыки.
Чудовищ, с той стороны сетчатки."
"Тетрадь передайте в первую очередь биопсихологам. А нам пора на отдых. Завтра, вернее, уже сегодня нам снова на работу. Сказал Звеньевой, направляясь к выходу, пробираясь по завалам, будто он был на улице, а не в Убежище."
----------
2006-2007. Фотографии оптимизированы для просмотра на мониторах типа ЭЛТ ;)
Вход
Регистрация
Галерея
FAQ
Поиск
